Вспоминает Николай Луганский

Когда в доме появилось настоящее пианино, общение с инструментом я стал предпочитать любым детским играм. С шести лет в течение года я занимался с Сергеем Александровичем Ипатовым, который в свое время закончил Московскую консерваторию у К.Н. Игумнова, а потом недолго преподавал в ЦМШ. В это время он уже был на пенсии. Книг до школы я не читал, а читать ноты музыкальных произведений любил.

В 1979 году меня приняли в первый класс ЦМШ на фортепианное отделение. Моим педагогом здесь стала Татьяна Евгеньевна Кестнер. После ее кончины в 1985 году я продолжил занятия в классе профессора Московской консерватории и педагога ЦМШ народной артистки СССР Татьяны Петровны Николаевой.

В ЦМШ моими одноклассниками были: кларнетист Евгений Петров, пианисты Юрий Богданов, Дмитрий Тетерин, Алексей Нестеренко, Оксана Михайлова, Ирина Хованская, Станислав Кунин, Эвелина Воронцова; скрипачи Алексей Голицин, Настя Кондакова, Аглая Сидельникова; виолончелисты Александр Татищев и Александр Буяновский, контрабасист Юрий Голубев, теоретик Мария Орлова.

Татьяна Евгеньевна Кестнер была выдающимся педагогом. Работая с учениками, она не подавляла их своим авторитетом, а умело раскрывала индивидуальность каждого. Кестнер познакомила меня с Татьяной Петровной Николаевой, когда я учился еще во втором классе. Обе Татьяны были ученицами А.Б. Гольденвейзера и, невзирая на разницу в возрасте, были подругами. Татьяна Евгеньевна как бы «завещала» меня Николаевой. После ухода Кестнер из жизни я с шестого класса стал учиться у этой выдающейся пианистки. По ее классу закончил ЦМШ, а затем поступил к ней же в Московскую консерваторию.

Когда оглядываюсь на годы, проведенные в ЦМШ, понимаю, как мне повезло не только с педагогами по специальности, но и с другими преподавателями. В годы моего учения в ЦМШ царила атмосфера невероятной доброжелательности. Все учителя, на мой взгляд, были замечательными. В начальных классах нас вела Татьяна Георгиевна Яковлева, строгая, но безмерно нас любившая и заботившаяся о нас. Ее сменила молодая и веселая Ирина Викторовна Карпова, учительница математики. С большим уважением и благодарностью я вспоминаю директора школы Валентина Сергеевича Бельченко и заведующую фортепианным отделом Тамару Леонидовну Колосс, у которых я, правда, непосредственно не учился, но они всегда очень тепло ко мне относились. Знаю, сколько усилий ими было затрачено совместно с тогдашним деканом фортепианного факультета МГК профессором С.Л. Доренским, чтобы в 19 лет отправить меня на Баховский конкурс, несмотря на неимоверные препятствия, которые этому чилинись.

С огромным удовольствием вспоминаю и других своих учителей: доброго и веселого физрука Александра Павловича Воинова, географа Юлия Львовича Вольфа, мощный голос которого был слышен на всех этажах школы; преподавателей сольфеджио Е.А. Быканову и  И.А. Русяеву. Музыкальную литературу у нас преподавала Варвара Петровна Павлинова, а историю музыки в консерватории — Екатерина Михайловна Царева. Их занятия были столь увлекательны, что становились для меня стимулом самостоятельного изучения исторического пути музыкального искусства. В последних классах ЦМШ и на первых курсах консерватории я регулярно посещал концерты и слушал записи великих исполнителей по многу часов в день. В результате, я знал, пожалуй, больше музыкальных произведений, чем иные студенты-музыковеды.

Класс камерного ансамбля в ЦМШ вел Сергей Леонидович Дижур, прекрасный органист и пианист, а в консерватории — Александр Андреевич Мельников, замечательный скрипач и ансамблист. Эти маститые музыканты и педагоги относились к нам, ученикам школы, с таким пониманием и теплотой, что забыть их невозможно. Но, конечно, были не только занятия музыкой, выступления, конкурсы. Мы весело проводили свободное время, любили играть в футбол, шахматы, преферанс, праздновали дни рождения друг друга, где играли не только в интеллектуальные игры, но и порой мерялись силой молодецкой.

Один из таких дней рождения закончился для меня плачевно — я получил серьезную травму шеи и угодил в больницу. Из-за этого сорвались предполагаемые записи на звукозаписывающей фирме «Филипс». На Баховский конкурс в Лейпциг пришлось ехать в «воротнике Шанса», который поддерживал мою голову. Перед выходом на сцену воротник снимался, и самым трудным было без него поклониться публике.

Главные мои впечатления в  ЦМШ связаны с музыкой: зачеты, классные вечера, отчетные школьные концерты, встречи с авторитетными музыкантами. С одноклассниками мы посещали больше концертов, чем это ныне делают студенты консерватории. Помню концерт Владимира Горовица в 1986 году, когда билетов нам не досталось, и пришлось прорываться на «генералку». Для всех нас это было большим событием.

Впервые на публике вне школы я выступил во втором классе на отчетных концертах ЦМШ в Малом и Большом залах консерватории, сыграв «Фантазию» Моцарта ре минор и «Арабески» Шумана. А через год сыграл фа минорный концерт И.С. Баха в Горьком (Нижний Новгород) с филармоническим оркестром под управлением В. Понькина.

После этих успешных дебютов началась череда самостоятельных выступлений с сольными программами. Так в 1985 году, когда я учился в шестом классе, состоялся мой первый сольный концерт (памяти Т.Е Кестнер) в зале ЦМШ; в 1986 году (седьмой класс) — сольный концерт в Рахманиновском зале. Концерт записан на радио и фирмой «Мелодия» выпущены две пластинки. Т.П. Николаева показала эти пластинки некоторым импресарио на Западе, в результате чего меня стали приглашать на выступления в Голландию,  Францию, Германию, Японию и другие страны. В 1988 году на Всесоюзном конкурсе-смотре Средних специальных музыкальных школ в Тбилиси я занял первое место. В 1988 году на конкурсе им. И.С. Баха в Лейпциге — второе место и был удостоен серебряной медали. В 1990 году на Всесоюзном конкурсе им. С. Рахманинова мне было присуждено второе место.

В 1990 году я с отличием закончил ЦМШ. Экзаменационная программа была такая: И.С. Бах — Прелюдия и фуга до-диез минор, 2 том ХТК; Бетховен — Соната № 28; Лист — этюд «Блуждающие огни»; Шопен — Полонез ля-бемоль мажор; Чайковский — Первый концерт, 1 часть. В том же году я поступил в Московскую консерваторию в класс профессора Т.П. Николаевой. После ее кончины в 1993 году перешел в класс профессора С.Л. Доренского. В 1994 году на Десятом конкурсе им. Чайковского занял второе место (первое место никому не было присуждено). В 1995 году с отличием закончил Московскую консерваторию.

В заключение хотел бы сказать, что все мои достижения в исполнительском искусстве стали возможными, прежде всего, благодаря той фундаментальной и разносторонней профессиональной подготовке, которую я получил сначала в ЦМШ, а затем в Московской консерватории у выдающихся мастеров Т.Е. Кестнер и Т.П. Николаевой, а также в результате воздействия той исключительно благоприятной для творческого становления молодого музыканта обстановке, которая царила в Центральной музыкальной школе.

Именно в ЦМШ я довольно рано понял, что формирование музыканта — это невероятно сложный индивидуальный процесс. Для меня самым главным в нем является неизбывное проявление любви к музыке. Когда я слушаю музыку, каждая музыкальная фраза вызывает отклик в моей душе и дает ощущение безмерного счастья. И если исполнителю удается подарить такие моменты своим слушателям, они вместе растворяются в гениальной музыке. Думаю, что воспитанное еще в школьные годы стремление достичь этого дало свои плоды. Считаю, что исполнитель должен, прежде всего, стремиться передать красоту и глубину музыкального произведения, раскрыть мысли и чувства композитора, выразить собственное их понимание. Музыка неисчерпаема, поэтому и нет пределов совершенствованию исполнительского искусства.